Я думал, что еду в Южную Корею за футуристическими городскими ландшафтами и разговорами о Ким Ки Дуке. Первого там оказалось предостаточно, второго нет вовсе. Но самым острым моим впечатлением оказалась не технологичная цифровая современность, а лимоновидные глаза золотистых Будд.

Сеул

Первое, что замечаешь — тотальное отсутствие мусорок на улицах. Курить можно только в специально отведенных зонах. Спрашиваю гида-корейца: «Как же можно запретить курить в публичных местах? У курильщиков тоже есть права». Он возмущенно отвечает: «У курильщиков нет прав». В священном страхе смотрю на зажженную сигарету в своей руке, не знаю, что с ней делать, остается разве что проглотить. В Южной Корее радикальное отношение к соблюдению чистоты. Если вы, например, купили кофе на вынос и выпили его в кафе, то заведение оштрафуют: использован стаканчик, а можно было бы обойтись посудой. В общем, мой любимый вид прогулки — с кофе и сигаретой — в Сеуле мне недоступен, гуляю по городу и усердно жую жвачку (единственно возможная альтернатива курению, к тому же местные бабл-гамы очень вкусные).

Строго говоря, гулять по Сеулу — оксюморон. Это монструозный мегаполис, передвигаться по которому следует или на метро (удобном), или на такси (дешевом). Заблудиться сложно, поскольку все вывески продублированы на английском языке, но добраться из пункта А в пункт Б пешком практически невозможно из-за огромных расстояний.

Я оказываюсь в торговом квартале Инсадон, где расположено множество галерей традиционного корейского искусства, чайных домов и сувенирных лавок. Меня останавливают студенты одного из местных университетов и просят об интервью. Торжественно снимают на смартфон и задают вопросы из серии «Что больше всего понравилось?». Последний вопрос особенно наивен: «В чем разница между нашими странами?»

— «Практически во всем», — отвечаю, затем понимаю, что жую жвачку, а не сигарету, и говорю: «Без всяких “практически” разница во всем».

Недалеко от Инсадона находится главная корейская дзен-буддистская святыня — изумительной красоты храм Чогеса. Вечером работает подсветка: разноцветные деревья, пагода с голубой крышей. Здесь растут 500-летняя белая сосна и могучая старая японская софора. Внутри здания Туэнчжон сидят три солнечных Будды Шакьямуни. Мне хотелось подойти к монаху, спросить, в чем заключается дзен, и получить бамбуковой палкой по голове в качестве ответа, как это принято в дзен-буддизме. Но мастеров я не встретил — придется и дальше постигать парадоксальную дзен-мудрость старым дедовским способом: читать книги Дайсэцу Судзуки.

Самый громокипящий квартал Сеула-Хондэ. Клубы, бары, галереи, арт-студии, университетская молодежь, здесь даже есть улица с граффити (стрит-арт в Южной Корее не популярен). А еще есть бейсбол-тренинг-вальер: автомат выпускает мячи, а бейсболист-неофит стоит напротив метрах в пятидесяти и со стоном их отбивает в железную сетку. На фоне повсеместного угара смотрится весьма колоритно. Кстати, бейсбол и американский футбол — два самых популярных вида спорта в Южной Корее.

Аэропорт Инчхон расположен в 70 км от Сеула.
Из аэропорта в столицу можно добраться следующими способами: Поезд (экспресс или поезд со всеми остановками). Время в пути и стоимость поездки – 45 минут и 8000 вон и 70 минут и 5000 вон соответственно. Автобус-лимузин (эконом-и премиум-класса). Средняя стоимость поездки 13-15 тысяч вон, время в пути – около часа. Варианты ночных автобусных маршрутов дешевле.
Такси – от 55 000 вон, время в пути – около 45 минут, но оно зависит от дорожной ситуации.

Пусан

Второй по величине город в Южной Корее, расположенный на побережье Восточного моря. Если Сеул выстроен по фэншую, то Пусан кажется абсолютно стихийной застройкой. Хаотичное нагромождение отелей, высоченных многоквартирных домов, мостов, разнообразного общепита, гигантских дорожных развязок – ночью все это полыхает неоном. Красным, синим и желтым цветом горят в темноте кресты пресвитерианских церквей (христианство здесь – основная религия).
Пусан – курортный город со множеством пляжей. Его, кстати, очень любят русские туристы, здесь даже есть русская улица, которая почему-то называется Техас. Пусан мне напомнил тайские приморские города: он внешне намного ближе к Бангкоку, чем к Сеулу. Изобилие уличной еды, свисающие лохмотья проводов, вечные пробки на дорогах и общая неряшливость. Поразительно, но здесь, в отличие от чистоплотной столицы, курить можно везде (у меня вновь появились права), а на улицах довольно грязно (хотя мусорок тоже нет).

Я иду на один из пусанских пляжей, где скоро должен начаться фестиваль фейерверков – очень ожидаемое событие среди местного населения. Десятки тысяч людей документируют происходящее на смартфоны. Вообще, упоение гаджетами – характерная особенность корейцев, которые, кажется, живут под девизом «ни дня без селфи». Сам фестиваль – запуск в море в течение часа разнообразных фейерверков. Я равнодушен к петардам, но большинство зрителей смотрят столь завороженно, будто в вечернем небе впервые загораются звезды.

Подлинные звезды загораются на Пусанском международном кинофестивале, крупнейшем в Азии. Южно-корейское кино уже давно влюбило в себя весь мир, однако внутри страны его не слишком ценят. Корейцы предпочитают ему сериалы и многочисленные кулинарные реалити-шоу. Однако у Пусанского фестиваля ежегодно насыщенная и интересная программа, на открытие приезжают звезды мировой величины, есть своя красная дорожка и связанный с ней шлейф светских новостей: например, откровенный наряд актрисы О Ин Хе, потрясший в свое время гламурную прессу. Между прочим, в 2018 году премьера фильма «Подвал» российского режиссера Игоря Волошина состоялась именно здесь.

Любой трип по Корее автоматически становится гастрономическим. Здесь провозглашен культ еды. Во многих ресторанах в столы вмонтированы газовые горелки: приносят свежее мясо, щипцы, и ты сам делаешь себе стейк. Ресторан и барбекю в одном флаконе. Едят много и постоянно: не тревожься, не кричи, принесут еще кимчи.

Стритфуд в Пусане повсюду: все кипит, бурлит, свисает, лежит и пахнет. Кажется, и море для корейцев лишено всяческой метафизики — к нему относятся прагматично: сколько можно выловить из него и поставить на стол. Еще местные очень любят выпивать. Главный напиток — соджу, рисовая водка. Казалось бы, всего семнадцать градусов, но они очень коварные, после третьей бутылки, подобно фейерверку, улетаешь в небеса. Но вот что меня поразило: корейцы обожают пить водку с пивом. Другими словами — ерш (узнав об этом, я, дитя 90-х, блаженно улыбался).

А с утра корейцы оккупируют бани – я побывал в одной. Это огромный комфортный комплекс, где ценятся не парилки, а горячие ванны. В сауне практически никого нет, зато на стенах висят плазменные телевизоры, транслирующие игры но американскому футболу.

В Южной Корее я не видел людей с книгой в руках, но в Пусане нашел симпатичный книжный магазин. Там обнаружил роскошное издание: собрание сочинений Троцкого на корейском языке. Все-таки дело мировой революции живо, подумал я, и вышел из магазина, размышляя, сколько человек, кроме переводчика, читали эту книгу. Прикинул — и отказался от мысли, что дело мировой революции живо.

Кёнджу

Cтолица древнекорейского государства Силла, один из самых популярных туристических маршрутов. Здесь запрещено строить высотные здания, что создает интересный контраст по сравнению с мегаполисами. В национальном парке Кёнджу I находится древняя обсерватория Чхомсондэ, построенная в VII веке.

Если идти вглубь города, то видишь бесконечное количество пересекающихся узеньких улочек. Конечно же, очень много кафе и ресторанов, при этом большинство из них очень стильные, будто только что выписанные из Гринвич-Виллидж. Здесь не ощущается древность, но бродить по лабиринту крошечных улиц приятно. На одной из них стоит школа, иду вдоль нее,
в каждом окне высовывается озорная голова и кричит мне: «Нallо!» И я в ответ: «Наllо». Кажется, поздоровался со всеми учениками школы. Я же тут нелепый гринго, что с меня взять.

Храм Пульгукса, грот Соккурам

В тринадцати километрах от Кёнджу находится буддийский монастырь Пульгукса. Каменные пагоды Таботхап и Соккатхап, мост Чхонгунгё, две позолоченные статуи Будды, пруд, полыхающие красные и желтые клены.
Рядом с монастырем расположен скальный храм Соккурам. Он стоит на горе, с которой в хорошую погоду видно Японское море. В гроте сидит высеченный из камня изящный Будда с лимоновидными глазами. Долго смотрю на него — он, хотя и каменный, кажется мне почему-то хрупким. Выхожу из грота, идет дождь, и с горы в направлении моря сползает молочный туман. Курить совсем не хочется. Я думаю о хрупком Будде, который много лет сидит в гроте и смотрит на море. Он видит не только море, весь наш мир, и когда он слишком долго и неотрывно смотрит на него, в его лимоновидных глазах просыпается мудрая ирония.

Автор: К. Льв. Досов

Источник: корпоративный журнал S7 Airlines «Займитесь счастьем», выпуск от января 2019