Иссык-Куль был для меня настоящей мечтой. Далекой, нереальной. В детстве о бескрайнем теплом горном озере мне рассказывал близкий друг. Каждое лето он ездил к бабушке в Киргизию, потому что Киргизия это солнце, чистая вода, горный воздух и витамины. А я ездил к бабушке в Нижний Новгород. Потому что это было бесплатно.

Из своих странствий приятель часто привозил арбузы, дыни, абрикосы, черешню и конечно же яблоки. Тот самый алматинский апорт. Апорт выдавался родителями в соответствии с квотой – не более одного яблока в день. Но ценность была бы не полной, если ее нельзя разделить с близким другом. Потому мы ели апорт по очереди. Однако в отличии от старших дворовых ребят, которые друг за другом смаковали за гаражами Луч и Беломорканал, мы придумали свою, честную систему.

Друг протирал яблоко о штанину или рукав плотной льняной рубахи, после чего жадно впивался зубами в плод. Для меня это было стартовым сигналом. Я сломя голову бежал к мусорным бакам на другом конце двора, отмечался ударом ноги о контейнер и ломился обратно. Потом тоже самое проделывал мой оппонент, а я в это время наслаждался восхитительным вкусом алматинского апорта. Так мы бегали пока яблоко не кончалось. А апорт, если в нем конечно не было червя, съедался по правилам соревнований вместе с огрызком и семечками. Уже потом, в следующем сезоне, мы ввели в свою специальную олимпиаду бег с препятствиями, гусиный шаг, броски камнем в мусорку и ряд других элементов.

Время шло, Иссык-Куль превратился из абстрактной далекой нереальной мечты во вполне конкретную мечту автопутешественника. Такую, например, как покорение Магадана, или мыса Пиай, или путешествия вкруг по побережью Австралии, или маршрута автострадами Америки с Западного побережья на Восток. Туман в голове развеялся, уступив место безбашенному прагматизму. Если сжечь старые скелеты и елку с нового года, а прах развеять на головы прохожих, то в сухом остатке мечта базируется на трех китах: машина, деньги и компания. Ну и поскольку мы живем в цифровую эпоху, то есть четвертый: информация. А за этими четырьмя дело не станет.

День 1. Автострада 60. День, в который мы решаем повременить с инвестициями в ИТ-инфраструктуру Казахстана

Сегодня пятница и мы увеличили свой отпуск за счет прилипших к нему выходных. Плюс пол дня за свой счет и с обеда мы с женой свободны и можем рвануть в сторону границы.

На мне зеленая гавайская рубашка, потертые чуть расклешенные джинсы, и легкие спортивные кроссовки. Я хотел бы выглядеть так в 2004-м и как молодой гангстер Томми Версетти ехать на желтом Chevrolet Corvette на южную окраину Vice City. Но на дворе 2015-й и я на белой Mazda сарай Premacy еду в сторону Караганды.

Из Барнаула вплоть до самого Павлодара на нашем пути не встретится ничего интересного, поэтому я расскажу вам немного о планировании этого путешествия.

Автомобиль Mazda Premacy. Вместительная, но трехрядная. Полноприводная, но низкая. Шустрая, но неустойчивая. Белоснежная баклуша была куплена родителями супруги в золотую эпоху на стыке 2014-2015, когда покупалось все, что угодно, лишь бы «не пропали деньги». Так вышло, что к моменту начала подготовки к отпуску этот автомобиль подошел в наилучшем состоянии из всего семейного автопарка, поэтому ехать решили именно на нем. В подготовку, однако было вложено чуть больше 30 тысяч рублей на текущий ремонт и замену расходников. С собой ввиду беспечности и гуманитария мозга запчастей и расходников не брали. Только стандартный набор запаска-домкрат-ключ-компрессор и комплект лампочек на случай претензий к сиротскому биксенону.

С компанией все довольно просто – два человека с одинаковыми фамилиями.

С деньгами еще проще – примерно по тысяче долларов на человека на банковских картах и билетами банка России.

Информация. Пожалуй, самое основное. Без денег вы просто никуда не поедете. Без хорошей компании, скорее всего, тоже. Как и без колес. А вот не обладая нужной информацией вы можете попасть в неприятную ситуацию вдалеке от ореола обитания.

По моей информации получалось, что у поездки в Кыргызстан есть один большой минус – это Казахстан. Об этом пестрили отчеты, блоги и форумы. Страна, по большей части застрявшая в текстурах 90-х. Хитрая на выдумку дорожная полиция, наглые госслужащие, тотальное отсутствие дорог и не самый приятный микроклимат к приезжим из России. Я дал себе слово быть к Казахстану объективным. Определить критерии и дать свою независимую оценку нашему южному соседу.

Маршрут. Согласно брони на Booking.com у нас есть ровно неделя на Иссык-Куле. Согласно свидетельствам очевидцев у нас нет шансов доехать без помощи эвакуатора через Усть-Каменогорск — Аягоз — Талдыкорган. Поэтому маршрут:

Барнаул – Кулунда – Павлодар – Караганда – Балхаш – Алматы – Бишкек – Каракол

Ночевки распределены равномерно по маршруту в Павлодаре и в районе Балхаша. Алмате выделены два чистых дня на знакомство с прекрасным городом.

Для навигации в основном использовался планшет со свежекупленными картами Navitel. $36 за комплект РФ+Украина+Беларусь+Казахстан и отдельно $1,99 за карту Кыргызстана с одиноким Бишкеком. Время от времени дополнительно привлекались статические карты на экране ноутбука, в Кыргызстане иногда пользовались Google Maps на смартфонах. Для замера редких пеших забегов использовались фитнес-браслеты Fitbug и Jawbone.

Незадолго до выезда я прочел статью, в которой говорилось об инвестиционной привлекательности Казахстана, о стремительно развивающейся ИТ-инфраструктуре, о высокотехнологичных проектах, прорывных стартапах, о значительном шаге вперед к свободному информационному обществу. Неплохая попытка, Нурсултан Абишевич. Нет, правда. Я и сам давно отмечал успехи ребят из Астаны и Алматы на различных IT-конференциях.

Квартира в Алмате нашлась быстро и без проблем. На берегу Балхаша мы решили заночевать в машине, припася спальники и подушки. Оставалась ночевка в Павлодаре. Букинг выдал всего два варианта, в одном не было свободных номеров, в другом они начинались от 28 000 тенге. Комфортабельные, с санузлом и шапочкой для душа. С резиновыми тапками для гостей и видом на набережную Иртыша по цене четырех звезд на первой линии в Дубае. Пожалуй, нет.

Я открываю Airbnb и нахожу полтора десятка вариантов. Первый же меня устраивает по цене и качеству. Я запрашиваю бронирование и получаю отказ. «Тебе надо на один день, а я из-за тебя на все выходные хату не сдам», — мотивирует отказ хозяин.

Ищем дальше. Еще вариантов 6 оказываются под этим же хозяином. Ясно понятно. Румяный агент-перекуп. Наконец находится альтернатива. Запрашиваю, получаю подтверждение, успокаиваюсь. Вдогонку приходит сообщение «свяжитесь со мной срочно whatsapp номер…». Человека накрыло техническим приходом и вместо текстовых сообщений в мессенджере WhatsApp он отвечает исключительно голосовыми. Заплетающимся еле различимым голосом человек диктует мне какие-то варианты размещения, какие-то цены, попутно пытается иронизировать над курсом тенге к рублю и славить Путина. Так как переписка происходит в рабочее время, я по мере накопления сообщений, выхожу слушать эти панчи и ржать в корпоративный санузел. В итоге он заломил сумму вдвое обозначенной, я отозвал бронирование и еще пару дней переписывался с арбитражом системы чтобы мне вернули полную сумму.

Кроме этих двоих на рынке недвижимости Павлодара в Airbnb существовал лишь один вариант. Небольшая квартира в центре, но чуть похуже и чуть дороже. Уже согласен и на это, лишь бы не встречать первый рассвет путешествия в машине. Запрашиваю, получаю ответ «ждем», деньги опять успешно списываются с карты.

В 7 вечера проходим границу в Кулунде без всяких проблем минут за 20. А с наступлением темноты уже прибываем в Павлодар. Квартира как раз из тех, что любят сдавать на сутки. Первый этаж возле лифта. Душный и смрадный подъезд, будто где-то здесь вот-вот забьет целебный сероводородный источник. Уютный ковер на стене, телевизор с пультом в целлофане, шатающийся унитаз.

— Нам подходит, — говорю, — завтра выезжаем в 9 утра. Приезжайте забрать ключи, пнуть под зад на дорожку.

— Ну и славно, — отвечает хозяйка, — только давайте денежки вперед.

— Погодите-ка. Какие деньги? Все оплачено с карты еще неделю назад. Сегодня, в день заезда, система переведет платеж на ваш счет.

— Какой еще платеж? У нас и карточки там никакой не указано.

И здесь мы понимаем суть происходящего. Все три человека, с которыми я общался, не понимают вообще смысла сервиса Airbnb. Они не понимают, что подтверждая чье-то бронирование, они списывают деньги с карты гостя. Они не понимают, что если гость уже заехал, то деньги переведены на их аккаунт, вне зависимости, указаны ли там способы вывода или нет. Если нет, то средства хранятся просто как внутренняя виртуальная валюта. И самое главное, они не понимают, что подтверждая бронирование, они не могут заселить в квартиру родственника из Экибастуза, а вам сказать «извини, брат, родня приехала, попробуй в гостиницу». Airbnb для них это просто доска объявлений. Жуткая и непонятная, в отличие от той на вокзале, куда можно просто поклеить адрес и телефон. Поэтому хозяева квартиры любезно согласились устроить мне экскурсию по ночному городу — мы едем в круглосуточный обменник добывать наличку. А средства за бронирование квартиры я правдами и неправдами возвращал в течение двух недель через тот же арбитраж. Они символично вернулись на мою карту в последний день отпуска.

День 2. Разлом Сан-Андреас. День, в котором мы знакомимся с Карагандой, но надеемся на лучшее

С нами произошло то, что происходит с любым путешественником, который желает встать ни свет ни заря и планирует отправиться в путь пораньше. Если бы Христофор Колумб давал себе такие обещания, новый свет до сих пор был бы заселен туземцами, которые крутят листья табака друг у друга на спинах.

На час мы проспали, полтора ждали хозяев квартиры, чтобы отдать ключи и еще полтора потратили на завтрак в элитной кофейне. Кстати, хочу предостеречь любителей вкусно и приятно покушать – Казахстан уже не тот фуд-дискаунтер каким был еще пару лет назад. Не так давно сдал свои позиции рубль, а до этого процентов на 20 была девальвирована теньга. В результате мы получаем два стандартных американо, омлет с мини-сосиской и 200г рисовой каши с джемом за 800 рублей по курсу сбербанка. У нас это обошлось бы в полтора раза дешевле.

Доброе утро, Павлодар. Пытаемся за завтраком вытащить деньги из Airbnb

Город покидаем в 12 надеясь достичь к вечеру берега Балхаша. Первые 100 км идут серьезные ремонтные работы, движение несколько стеснено. Если кто-то будет читать эти строки году в 2022 и может надеяться, что полнофункциональное четырехполосное шоссе до Астаны запущено… Скорее всего будет иметь возможность посмотреть на остовы строительной техники, что когда-то работала в этих местах. Дорогу делают не торопясь, небольшими силами, но с большим количеством ограничивающих знаков.

Ремонт дороги и мусульманское кладбище.

На развилке где одна дорога уходит направо на Астану, а другая влево на Караганду, я остановил машину и пошел сдаваться на пост-рубеж. Был послеобеденный жаркий зной, удав в кителе отказался от документов, лишь нехотя задал несколько вопросов. Здесь и дальше мы будем слышать эти вопросы от всех без исключения государственных служащих.

— Куда едете?
— А откуда?
— А сколько вас?
— Понятно. Путешествуете?
— А что посмотрели?
— Как там Путин? Нам тут всякого показывают.

При этом я не то чтобы не люблю поговорить, но в любой ситуации я предпочитаю сохранять молчание. Эта поездка была для меня своего рода практикумом на коммуникацию. И мне по прежнему непонятно, для чего каждый из них узнает одну и ту же информацию. Каково ее практическое применение в ежедневной жизни?

После развилки идет хорошая дорога. Хорошая и хорошая, казалось бы, зачем заострять на этом внимание? Но это действительно единственный цельный кусок идеального покрытия без подвохов и засад ДПС. Бесполезных ограничений здесь нет, поживиться нечем. Протяженность около 150 км.

Так выглядит дождь в степи.

А так выглядим мы в степи.

За 100 км до Караганды на контрасте вас ожидает плакучая дорога. Поплывшее от жары полотно, заботливо укатанное фурами. В некоторых местах асфальт продавлен настолько, что вскрывается словно гнойные нарывы на теле прокаженного. На свет выходит подсыпка из мелкого острого щебня.

Перед самой Карагандой часть дороги просто смыто наводнением, зияет провал метров в 20. Организован очень плохой объезд по болотине для любителей поставить обвес на лето.

Караганда оставила впечатление двоякое. Здесь нам стало понятно, что к наступлению темноты намеченной цели (Балхаша) нам не достигнуть. Кроме того, нас охватило лютое, прямо таки звериное чувство голода. Я заходил в 5 или 6 кафе и ресторанов. Где-то было закрыто на спец обслуживание, где-то отключили электричество, где-то еще не подвезли мясо и они не готовят. Везде находилась причина.

Наконец мы остановились у ларька с шаурмой. Попросили потребителей из очереди дать объективную оценку качеству кухни. Отличная, сказали, не острая, 8 донеров из 10.

— Пускай это не ужин мечты, дорогая, — начал я, развернув обертку, — но надо смотреть на вещи позитивно. Мы в отпуске, в Казахстане. Приятный вечерний зной, местная кухня, фрукты, природа.

Я приоткрыл окно и сразу закрыл. На улице формировался плотный песчаный смерч. Ветер закручивался в огромную воронку, грозя задуть в окно вместе с песком голубей и местных торговцев черешней. Мы поужинали в тишине, под монотонный гул кондиционера. Шаурма единогласно заслужила лишь 3 донера из 10 и была признана пресным, бесформенным, отвратительным продуктом.

Мы продолжили движение и уже через километр нам открылась совсем другая Караганда. Светлая, просторная, с широкими красивыми улицами и новыми домами. И никаких песчаных бурь. Редким комфортабельным туалетом сияла АЗС ГазПромНефть, а белым замком заезжего путешественника был Burger King. Но уже не надо, у нас в желудках уже по 3 донера из 10.

Дорога после Караганды не стала лучше, но стала другой. Продавленные колеи сменились повсеместными ямами, ямы в свою очередь неуютными межплиточными стыками. Меня очень грела мысль, что мы вот вот должны слиться с трассой Астана – Алматы. Меж двух столиц обязательно должна быть хорошая дорога. 4 полосы, разделитель, усиленное покрытие… или что там у них. Мысль стала прохладной как вся наша история, когда я понял, что по этой дороге мы уже едем. Едем с самой Караганды.

Около полуночи мы встали на ночевку в районе поворота на Акшатау, не доезжая 150 км до Балшаха. Имейте ввиду, это единственная придорожная гостиница на участке Караганда – Балхаш. И за 1200 тенге с человека вполне сносного качества.

Платная парковка у гостиницы. Всего 150 тенге за ночь.

День 3. Жемапель Жумабек. День, в котором нам открываются законы гостеприимства

— Содовая! А можно мне тоже глоток?

— Хм, Билли. А почему мы должны давать тебе содовой?

— А у меня большой член.

К\ф «Зеленая Миля», 1999 г.

О поведении дорожной полиции в Казахстане знают все. Знают туристы, знает население, начальство, правительство, знает Нурсултан Абишевич. Знал и я.

Вообще избранная ими модель поведения сама по себе создает бренд — Жол Полициясы. Из всех стран средней Азии здесь эта модель достигает своего экстремума, замерла на высшей точке абсурда вот уже несколько лет и не спешит стагнировать.

Впервые и серьезно я столкнулся в этой поездке с дорожной полицией на третий день путешествия. Я даже стал чувствовать себя дискомфортно. Почти тысяча км по стране и ни одного прецедента. Но нет, все нормально. Мы проснулись, позавтракали, оперативно преодолели 150 км прекрасной дороги и на въезде в город Балхаш меня тормозят на импровизированном посту.

Участок Акшатау — Балхаш исключительно хорошего качества.  И это очень радует.

Дорожный полицейский ведет себя как хороший сетевой продавец. Здоровается за руку, приветствует на свой земле, узнает как дела, куда едете, как вам наша страна, да хорошо ли принимают, да с вас 9500 тенге за движение без ходовых огней в светлое время суток.

— Погодите! Как без ходовых огней? Все работает, — тут я включаю ближний свет фар, который забыл включить минутой ранее, когда останавливались сфотографировать окрестности.

— Я видел, что ранее на вашем автомобиле фары были выключены.

— Тогда должно быть вы видели, что мы остановились вон на том холме для того, чтобы снять ваш чудесный город. Мы усвоили урок, отпустите, пожалуйста.

— Если я что и видел, то к делу это уже не относится. Я передам ваши документы коллеге, пройдите к нему в машину.

Да, работают обычно парами. Один выполняет черновую работу – мечется по обочине и выхватывает автомобили, второй командует, кого тормозить и ведет переговоры. Переговорщик оказался очень молодым, младше меня. Загорелый и худощавый. С едва пробивающимися усиками на лице. Если бы не форма полицейского и сама ситуация, я бы с легкостью представил это юное лицо где-нибудь на карнавале в Монтевидео. Это мог бы быть продавец жареных бобов в плотной широкополой шляпе.

Полицейский представился, пожал мне руку, спросил, откуда я, куда мы едем, везде ли нас хорошо принимают, и зачитал информацию о нарушении.

— Хорошо, — говорю я.

— Что хорошо?

— Я признаю, я нарушил. У вас же, я так понимаю, нет такой меры наказания, как предупреждение. Вы бы вынесли мне его, мы пожали бы руки, и я бы отправился дальше с хорошим настроением.

— Нет, предупреждения больше не практикуются.

— Ну, тогда о чем мы говорим. Выписывайте скорее штраф.

— Штраф? Вы уверены?

— А что такое?

— Это 9500 тенге!

— Нет, если бы можно было меньше, я бы конечно заплатил меньше.

— Иван Викторович, — наставительно по-еврейски произнес инспектор, — этот автомобиль оборудован системой видеофиксации. Поэтому любые нарушения исключены.

Он поднял палец к потолку и указал мне на устройство, похожее на веб-камеру. Я показал в камеру большой палец в знак одобрения.

Он начал рыться в каких-то смятых бумагах, положил перед глазами мои права.

— Моя теща отдыхала на Алтае, вы ведь с Алтая? А я предпочитаю отдыхать подальше отсюда. Где-нибудь на севере, — зачем-то открылся он.

— Хорошо, — говорю я.

— А я выпишу вам штраф. Его надо будет оплатить здесь у нас, в Балхаше. Но там уже может быть закрыто.

— Уже? Сейчас 10 утра.

— В эти дни они закрываются рано.

— В какие «эти дни»? В будни?

— Не важно. Просто вы можете оплатить штраф и на месте. Это будет удобнее.

— И вы дадите мне квитанцию и протокол?

Улыбка. Прекрасная улыбка парня из Монтевидео. Кто-то щедрый кинул в корзину десятку и сказал «сдачи не надо».

— Нет.

Инспектор перестал перебирать бумаги. Он по-прежнему не написал ни буквы. И тут настал мой ход.

— Послушайте. У вас нет даже бланка протокола, ведь так?

Улыбка стала менее лукавой. Инспектор потянулся к потолку и выключил веб-камеру. Ситуация напоминала хороший американский вестерн. У обоих героев есть оружие, и у обоих оно заряжено. Каждый не прочь выстрелить, но боится оказаться вторым. Только теперь в отличие от исходной ситуации у меня на руках был, по крайней мере, фулл-хаус.

— Штраф на месте может быть дешевле, — заявил он.

— Сколько?

— Пять тысяч.

— Возьмите себя в руки. Четыре.

— По рукам.

Я очень плохо торгуюсь. Практически не умею этого делать. Наверняка можно было уболтать этого парня и на 2 тысячи или вовсе на тысячу тенге, но я очень плохо торгуюсь.

Мы отправились дальше и увидели Балхаш. Сначала мы увидели город Балхаш, который представляет из себя одну большую промышленную зону. А потом увидели и само озеро. Нежно бирюзовое, переходящее в глубокое синее. В жаркий знойный день от него веяло приятной прохладой. Ветер поднимал на поверхности воды небольшие волны, а само озеро манило к себе.

Вчера мы планировали доехать именно до этих мест и расположиться на ночлег. Но сейчас мне сложно представить, как бы мы это сделали. Дорога, по карте идущая по берегу озера, на деле находится на удалении в полтора-два километра. Между нами и озером степь и песчаник. И ни одного сколь-нибудь адекватного поворота в сторону озера. Будь у меня Toyota Hilux или хотя бы Rav4 я бы вывернул руль до упора и весело покозлил в сторону бирюзового покрытия. Но подо мной белоснежная Mazda сарай Premacy, которая в обычной жизни возит мою тещу на работу.

Первые встреченные за поездку верблюды. Сары-Шаган (бывший военный полигон)

Мы пытались найти приличный съезд к озеру еще 120 км и нашли его лишь в Приозерске. Это бывший закрытый город, долгое время являвшийся центром испытаний систем ПВО и ПРО. Вплоть до 2009 года въезд в город строго контролировался. Сейчас об этом свидетельствует пустующий КПП и распахнутые ворота. Сам Приозерск сейчас это постапокалипсис для перфекциониста. Здесь очень чисто и очень пусто. Пустующие улицы, парки, аллеи, скверы. Дома с замурованными кирпичом окнами, недострои. Жуткая социальная реклама, бесхозные квартиры с зияющими окнами без стекол.

Мы поначалу думали, что здесь никто не живет. Ехали в полном оцепенении вплоть до самого центра со скоростью 30 км\ч.

Многие из новостроек Приозёрска уже кажутся покинутыми.

А некоторые так и не были достроены.

А это гостиница Россия.

— Дракон сожрал жителей озерного города, — выдавил я.

— Что? — переспросила Арина.

— Это из «Хоббита». Там же тоже город на озере.

— Ааа…

Немного людей повстречалось в центральном парке. Он тоже по наличию руин напоминает греческий Акрополь. Мы проехали его насквозь и оказались на берегу Балхаша. Там же установлен самолет – памятник погибшим здесь еще в советское время летчикам.

И это очень красивое место. Оно полностью оправдывает посещение Приозерска. Бескрайнее бирюзовое озеро, покрытое крупными волнами. Каменистый берег с огромными валунами. Сотни чаек, которые здесь же ловят рыбу. Еще с одной стороны ржавые рыбацкие лачуги-гаражи, с другой аккурат под памятником местное население употребляет спиртные напитки. Но все вместе это вполне гармонирует.

Главный городской парк и главный стадион.

Памятник погибшим летчикам.

В солнечную погоду Балхаш и небо часто сливаются в области горизонта.

Цвет воды в пресной части Балхаша — бирюзовый, матовый, насыщенный и осязаемый. Все это объясняется высоким содержанием известняка, который добывают в этих местах.

Вода может показаться мутноватой, но при ближайшем рассмотрении она очень чистая и прозрачная.

На Балхаше время от времени бывает ветрено. Поэтому надо быть начеку.

Приозерск остался в стороне, а дорога еще долго идет берегом Балхаша, около 200 км. Единственный пляж на этой стороне Балхаша находится через пару десятков километров после поворота на Приозерск. Там есть едва заметная вывеска, стоянка для автомобилей, туалет, будка для сбора платы (500 тенге). Остальное побережье обделено инфраструктурой. По-прежнему не встречаются гостиницы, почти нет пунктов питания, даже заправки КазМунайГаза или Helios встречаются всего один раз.

Вот так выглядит единственное место на западном побережье Балхаша, куда можно свернуть с трассы и остановиться у воды. Единственная облагороженная стоянка с пляжем. В жаркую погоду стоянка пользуется популярностью у водителей большегрузов. Находится через несколько километров после поворота на Приозерск если ехать в сторону Алматы.

Зато чего здесь в достатке – так это полиции. На всем протяжении побережья очень популярна действующая в Казахстане программа 90-70-50. 90-70-50 это череда знаков, ограничивающих скорость, за выполнением предписаний которых внимательно следит Жол Полициясы. 90-70-50 это само по себе ключ к пониманию дорожной ситуации. 90% — вероятность, что за знаком ограничения скорости кроется автомобиль ДПС. 70% водителей предпочитает решить вопрос на месте. В 50% установка знака на данном участке неоправданна (дорожная ситуация не содержит опасности, кончился ремонт и т.д.).

На одном из таких участков я снова увидел сигнал инспектора остановиться. Незадолго до этого я видел камеру у дороги, даже немного скинул скорость. Приготовил документы, сижу, жду пока подойдет.

— Эээ! – свистит из машины, — иди, посмотри свою скорость.

На экране ноутбука еду я, скорость 89 км\ч.

— И что? – спрашиваю.

— Как что? Ограничение, 50 км\ч.

— На видео нет знака.

— На видео нет, но он есть за два километра перед ним.

— Я там ничего не видел.

— Съезди посмотри.

— Как же я поеду? У вас мои документы. Скажете потом, что я еще без документов ехал.

— Не скажу, — кивает на своего напарника, — он свидетель.

Разворачиваюсь, еду искать знак. И действительно, государственная программа в действии, 90-70-50. Опасный участок. Причем участок кончился, а госпрограмма нет. Потому и я притопил, потому и они воспользовались.

Сажусь к ним в машину.

— Убедился?

— Да, спасибо.

— Вот видишь, — опять мотает видео, — а ты там ехал 89 км\ч. А второй раз ехал 65 км, тоже нарушение.

— К вам поскорее торопился.

— Ладно, этот раз не считаем.

— Давайте и первый не будем.

— Первый нельзя. Штраф 27900 тенге.

— Выписывайте штраф.

— И заплатишь? – удивляется.

— Организация заплатит.

— Какая организация?

— Я тут вроде как в командировке. Видите наклейка на машине. В связи с расширением таможенного союза оцениваем инвестиционную привлекательность регионов для российского туриста. Все расходы оплачивает организация. Я подаю в руководство документ, они оценивают обоснованность трат. Выясняют: где нарушил, что нарушил, кто выписал штраф. При каких обстоятельствах. Связываются с местными властями, выясняют, правомерна ли на этом участке дороги установка знаков и работа инспектора. Дальше…

— Забирай, — протягивает мне документы, — езжай отсюда. Там пять километров на знаки смотри, тоже стоять машина будет.

Незадолго до старта из Барнаула я придумал несуществующую организацию с громким названием и громкой миссией. За 20 минут накидал в иллюстраторе логотип, заказал пару наклеек на машину, еще десяток простых на самоклейке. Собрал в папку распечатки всех телефонов доверия, контакты консульств, таблицы штрафов и последние постановления правительства Казахстана. Добавил для объема старых бухгалтерских документов, которые на работе используются как черновики, наклеил наклейку с логотипом – готов оберег.

Как называется организация? Географическое Отделение Всероссийского Научного Общества. Только прошу вас, давайте обойдемся без аббревиатур.

Вплоть до села Аксуек дорога идет берегом Балхаша. Только теперь помимо степи и холмов между дорогой и озером пролегает ж\д линия, по которой регулярно ходят составы. После развилки на Аксуек дорога забирает южнее и окончательно приходит в негодность. Днем здесь чертовски жарко и дорога как водится плывет. Появляются колеи, провалы, продольные холмы. Редкие нормальные участки обозначены знаками 90-70-50 и контролируются недоедающими ребятами из Жол Полициясы Жамбыльской области. Всего чуть больше 120 км напряженного вождения. На всем протяжении этого участка нет ни одного кафе или АЗС. Первый оазис встретится вам за 180 км перед Алматой. Это будет несколько домов в роще деревьев по левую руку и ряд из десятка придорожных кафе по правую.

— Занято?

В щель между досками я вижу, как узкоглазый паренек на велосипеде приближается ко мне.

— Уже нет, — отвечаю.

Пока я натягиваю шорты и застегиваю ремень, он делает еще несколько кругов приличия вокруг деревянного туалета.

Туалет находится в пустыне Таукум. Полупустыня, если быть точным. Песчаный массив в Алакольской котловине чуть южнее Балхаша. Это не та пустыня с барханами и ящерками, которую мы все себе представляем. Это пустыня имени Квентина Тарантино или Роберта Родригеса. Жаркая, сухая, безветренная, с вечным недостатком свежего воздуха. Пустыня, в которой липкий пот мгновенно покрывает все тело.

Такой же по-голливудски колоритный задний двор придорожного кафе. Кости каких-то животных, остовы старых автомобилей, выцветшие детские игрушки, глубокая яма с мусором и старыми вещами. С парадного входа, повернутого к дороге, хозяин в большой ковбойской шляпе жарит шашлык, приглашая свободной рукой автомобили остановиться возле его заведения.

Казахстан сегодня – довольно дорогая страна для россиянина. В Павлодаре я выменял почти 35 тысяч тенге. Я рассчитывал, что мне хватит этой суммы, чтобы добраться до Алматы. 5500 ушло хозяевам квартиры, которые не научились пользоваться платежными системами. Еще около 10 за два раза покушать в заведениях Павлодара. За 4 тысячи я купил свои права на берегу Балхаша. Еще пара заправок «до полного», что-то по мелочи, и у меня в ладони купюра в 500 тенге и сотни три мелочью.

А еще мы в пустыне Таукум, и нам очень хочется есть. Меню в этих кафе нет, оно оглашается устно каждому гостю.

— Есть шорпо, куурдак, плов, лагман… — перечисляет сын хозяина.

— Погоди, брат, — останавливаю его, — давай с ценами.

— Шорпо 1200, плов 800, куурдак 1000, шашлык утка или баранина 400.

Мелькает кадр с остатками тенге на ладони.

— Стоп! Давай шашлык: одну утку, одну баранину.

— Чай надо?

— Ни в коем случае. У нас есть с собой вода… Она святая.

Этот шашлык был самым вкусным за все время путешествия. Тот самый шашлык за 100 рублей с придороги, о котором упоминается в фильме «О чем говорят мужчины». Не слишком жирный, в меру сочный, небольшими порциями, но с маринованным лучком и поджаренной лепешкой в комплекте.

Эта остановка провела черту между началом путешествия и всем, что будет происходить дальше. Где-то здесь, в придорожном заведении формата «От заката до рассвета», в полупустые Таукум проходит граница, за которой начинается настоящее среднеазиатское гостеприимство. Отсюда начинают здороваться за руку все. Искренне и без подоплеки спрашивают о путешествии и дают реально полезные советы. Это не выглядит навязчивым или наигранным. Это по-настоящему. Отсюда возле дороги появляются верблюды. Лошадей сменяют ишаки. Пастухи улыбаются и машут проезжающим автомобилям.

После черты вас ожидают еще 80 км неважного качества дороги. Но она значительно лучше, чем до этого оазиса. После начнется отличный 100-километровый отрезок до самой Алматы.

Я все ожидал, что степная местность должна смениться на холмы, а те уступить место настоящим горам. Алтайская и уральская горные системы как-то так и начинаются. Здесь же мы в один момент поняли, что облака на горизонте – это не облака. Это снежные шапки исполинских гор, которые нависли над Алматой. Это осознание ошеломляет. Тяжело поверить, что это реальность. Хотя до этого я много раз видел город на фотографиях. Сейчас, в лучах закатного солнца, картина открывалась невероятная. Выдыхающий зной южный город у подножья темной стены величественных гор, покрытых аккуратной шапкой вечных снежников.

Закат в пригороде Алматы.

Алматы по плану отдано 2 полных дня. Жилье также бронировали через Airbnb, и теперь по этому поводу была определенная тревога. Нужный адрес нашли довольно быстро, это в центре. Уютный зеленый двор пятиэтажных строений. Навстречу сразу вышел хозяин. Алмас живет в этом же доме и сдает сразу несколько комнат, переделанных из бывшего общежития под уютные номера. В этом же доме они с друзьями готовят к запуску новый хостел. Свежий, уютный, с кучей интересных интерьерных решений, с разноплановыми номерами, с прекрасной общей зоной. На момент нашего приезда оставалась еще куча работы, которую они завершили к концу нашего путешествия. Я никогда не останавливался в хостелах, но я видел их достаточно. Поверьте мне, то что получилось у ребят из Алматы – это одно из лучших размещений, что может быть в хостеле вообще где-либо.

Часть 2 >

азия